"Разговор души с Богом". Комментарий к шестопсалмию
Шестопсалмие – одна из важнейших частей утреннего богослужения Православной Церкви. Оно читается почти всегда в течение года на повседневном, субботнем и воскресном утреннем богослужении, за исключением Светлой Пасхальной седмицы.
Преподобный Нектарий Оптинский говорил, что «Шестопсалмие надо читать не как кафизмы, а как молитвы. Значение шестопсалмия очень велико: это молитва Сына к Богу Отцу».
По словам профессора М.Н. Скабаллановича, это «наиболее минорная часть бдения».
О происхождении шестопсалмия в «Толковом Типиконе» профессора М.Н. Скабалловича говорится следующее:
«До появления монашеских уставов утреня в отношении к количеству псалмов не отличалась от вечерни: та и другая в Апостольских Постановлениях имеют по одному псалму, и утреня 62-й; такой же псалом указывается для нее в сочинении «О девстве» псевдо-Афанасия (IV-V в.). Под влиянием подвижников, певших в течение ночи целую Псалтирь, монастыри вводили пение на утрене по 75, 60, 50, 30, 20 и 18 псалмов; устав Венедикта и другие западные сокращали это число до 12, основываясь, должно быть, на очень распространенном в древности обычае петь за раз 12 псалмов, причем устав Венедикта делил их на две шестерицы, предпосылая им псалом 3 и 94; другие уставы (западные) еще более сократили это число, – до шестопсалмия, пяти- и четырепсалмия.
Последнее правило нашло применение и на армянской утрене, причем все псалмы ее четверопсалмия совпадают с нашими: 3, 62, 102, 142. И песненная утреня при Симеоне Солунском имеет в начале псалмы 3, 62 и 133. Древнейшие упоминания о нашем шестопсалмии – в известном описании синайской утрени VII в., в Ипотипосисе и Диатипосисе».
В состав шестопсалмия входят:
– псалом 3 «Господи, что ся умножиша»,
– псалом 37 «Господи да не яростию»,
– псалом 62 «Боже, Боже мой, к Тебе утренюю»,
– псалом 87 «Господи Боже спасения моего»,
– псалом 102 «Благослови душе моя Господа»,
– псалом 142 «Господи услыши молитву мою».
Эти псалмы посередине разделены славословием.
Составитель шестопсалмия неизвестен, но композиция весьма гармонична. Нечетные псалмы перемежаются с четными, контрастируя с ними по настроению.
Первый, третий и пятый псалмы шестопсалмия (3, 62 и 102) – озаренные радостью гимны Божеству. В них звучат надежда, благодарность, любовь к Богу, восторженное славословие. В противоположность им псалмы второй, четвертый и шестой (37, 87 и 142) проникнуты печалью, скорбью, ужасом, горьким раскаянием. В них слышатся плач души о грехах, мольба о прощении, самоукорение, призыв о помощи. Можно заметить и то, что начало шестопсалмия органически смыкается с его концом, обнаруживая стройную закономерность композиции. И сюжет первого и последнего псалмов (3 и 142) совпадает: преследование Давида сыном его Авессаломом. Шестопсалмие представляет собой в сокращенном виде как бы всю Псалтирь, и как бы охватывает ее начало, середину и конец.
Шестопсалмие стоит на грани вечерни и утрени, а символически – на грани двух Заветов. Недаром в нем так отчетливо звучат мотивы покаяния. Это уже утреня, но еще окрашенная тонами вечернего богослужения. Вечерня символизирует историю ветхозаветного человечества в его движении ко Христу и заканчивается радостной вестью о воплощении Сына Божьего: песнопением «Богородице Дево» и «Ныне отпущаеши» – молитвой святого Симеона Богоприимца, произнесенной им от лица всех ветхозаветных праведников. По завершении же шестопсалмия раздается торжественный прокимен: «Бог – Господь, и яви́ся нам...», возвещающий о явлении Христа народу, и Церковь радостно встречает грядущего Спасителя мира.
Во время шестопсалмия чтец, стоя посередине храма, читает как бы от лица всех присутствующих избранные псалмы. В это время в храме гасится свет и тушатся свечи. В середине шестопсалмия, во время начала чтения четвертого псалма, священник выходит из алтаря и перед царскими вратами про себя продолжает читать двенадцать особых утренних молитв, которые он начал читать еще в алтаре, перед престолом. В этот момент священник как бы символизирует Христа, Который услышав скорбь падшего человечества, не только сошел, но и до конца разделил его страдания. В молитвах, которые священник читает про себя, содержится моление о стоящих в храме христианах, просьба простить им грехи, даровать искреннюю веру и нелицемерную любовь, благословить их дела и удостоить Царства Небесного. Двенадцатью утренними молитвами священника как бы освящается каждый час дня.
В этот момент священник как бы символизирует Христа, Который услышав скорбь падшего человечества, не только сошел, но и до конца разделил его страдания.
В Часослове, на последовании утрени в середине Шестопсалмия есть указание: «Слава, и ныне; Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа, слава Тебе, Боже. Трижды, без поклонов», то есть можно наложить на себя крестное знамение без поклона.
Существует традиция не накладывать на себя крестное знамение в середине Шестопсалмия. Так, например, преподобный Лев Оптинский писал:
«Что вам согласно с истинными преданиями святых отцов заповедала М. во время шестопсалмия не креститься, — сие советую вам хранить, и потому более сей завет должно наблюдать, что всецело согласен с советом божественных богодухновенных отцов наших; пусть кто как хочет, так и мудрствует, о сем и вас зазирает, таковый зазор, по неведению их, не важен, а заповедь — душеспасительна. Если же кто вас спросит, почему вы не подражаете им, то благосклонно можете ответствовать, что сего истина требует: пусть посмотрит в Триоди Постной и в Уставе о сем, а более того заповедала всем старица».
Этого же мнения придерживался и преподобный Паисий Святогорец:
«— Геронда, а почему мы не садимся на шестопсалмии?
— Потому что оно символизирует Страшный Суд. Поэтому хорошо, если во время чтения шестопсалмия ум идет на час Страшного Суда. Шестопсалмие занимает шесть-семь минут. После первой статии мы даже не крестимся, потому что Христос придет сейчас не для того, чтобы распяться, но явится миру как Судия».
Типикон ( богослужебный устав) дает указания о том как следует вести себя молящимся в то время, когда в храме читается шестопсалмие:
«Егда глаголется шестопсалмие, тогда подобает со вниманием слушанию прилежати: покаяния бо псалмы исполнены суть и умиления. Глаголем же сия псалмы со благоговением и со страхом Божиим, яко Самому Богу невидимо беседующе и моляшеся о гресех наших» (Типикон, гл. 9).
«Глаголет шестопсалмие со всяким вниманием, не борзяся, но со страхом Божиим, яко Самому Богу беседующе невидимо. И не имать кто власти шепты творити (разговаривать хотя бы шепотом), ниже плюнути или харкнут (кашлять); но паче внимати от псаломника (т.е. читающего псалмы) глаголемым, руце имуще согбены к персям, главы же преклонены и очи имуще долу, сердечныма очима зряще к востоком, моляшеся о гресех наших, поминаюше смерть и будущую муку и жизнь вечную» (Типикон, гл. 49, понедельник 1-й седмицы Великого поста).
Святитель Афанасий (Сахаров) с укором обращается к тем, кто считает шестопсалмие незначительным:
«Так серьезно смотрит христианская Церковь на чтение шестопсалмия, этого «собеседования души с Богом». А между тем с началом шестопсалмия у нас начинается часто в храме движение. Некоторые считают шестопсалмие почему-то не заслуживающей особого внимания частью богослужения, а некоторые, правда, очень немногие, рассматривают его как какой-то антракт между концертными частями всенощной, которым можно воспользоваться для того, чтобы выйти из храма. И не только певчие, но и многие из богомольцев выходят из храма на время шестопсалмия».
(Афанасий (Сахаров), свт. О шестопсалмии // Славы Божия ревнитель: Житие и труды исповедника епископа Афанасия (Сахарова). М., 2006. С. 278-279.)
При отсутствии возможности посетить храм шестопсалмие можно прочесть дома, так же как и совершить богослужение утрени «мирским чином.Точно также христианину не возбраняется и читать дома самостоятельно Псалтирь — при этом следует стремиться понимать умом написанное, а не веря в «силу слов» саму по себе.
«От покаяния к воскресению души ведут эти шесть псалмов, написанных святым, многократно гонимым, совершавшим, как все, ошибки, падавшим во грехи. Они – свидетельство не только немощи человеческой, но и того, что при Божией помощи можно исправить свою жизнь: стоит лишь доверить ее Богу».
